Любовь под микроскопом

Часть первая

Признаки любви хорошо известны: легкое помешательство в мыслях и действиях, безумная уверенность, что вся Вселенная сконцентрировалась в Ней (Нем), убеждение, что никто на земле никогда не испытывал столь бурного чувства по отношению к близкому человеку. Любовь — это восторг и мучение, свобода и рабство. Не будь ее, поэты и музыканты остались бы без работы.

А вот ученые до недавнего времени не уделяли любви пристального внимания.

Причину нежелания исследовать это сильнейшее чувство обнаружить несложно. Понятие «любовь» — расплывчато, категории науки — точны. Злость и страх могут быть описаны с помощью различных показателей: пульса и частоты дыхания человека, его мускульных сокращений. Любовь же столь точно зарегистрировать приборами нельзя. На физиологическом состоянии человека она оставляет едва заметный отпечаток, который легко спутать с чем угодно — от расстройства желудка до маниакального припадка.

Поскольку люди могут (циник бы добавил: «Довольно часто») воспроизводиться без любви и всех сопутствующих вздохов, обмороков и сонетов, то многие прагматичные исследователи убедились в ее непричастности к эволюционному процессу.

Серьезные ученые вначале решили, что любовь — и особенно платоническая — это порождение разума, появившееся пять-шесть столетий назад, когда уровень цивилизации позволил иметь людям свободное время. Однако теперь ученые из самых различных областей науки изменили свое отношение к любви. Никогда объемы исследования «нежной страсти» не были столь велики. Почему это произошло? Одни указывают на распространяющуюся опасность заболевания СПИДом: случайный секс, несущий смертельный риск, всерьез заставил задуматься о силе, соединяющей пары в верные союзы. Другие отмечают, что возросло число женщин-ученых, которым тема любви ближе, чем их коллегам сильного пола.

Элони Хетфилд, автор книги «Любовь, секс и интимность: их психология, биология и история» вспоминает: «В Стенфорде в 60-х годах мне говорили, что изучение человеческих взаимоотношений — быстрый путь к разрушению моей карьеры. И говорили: «Почему бы не заняться настоящей наукой и изучать, как быстро могут бегать крысы?» В общем, как бы то ни было, наука, похоже, приходит к мнению, что любовь вовсе плод не разума, а скорее биологии.

Любовь непрерывно шествовала рука об руку с популярной культурой (от Овидия трубадуров до мексиканских сериалов). Это — основная или побочная тема для музыки, фильмов и почти всего, показываемого на ТВ. Любовь — это проверенный двигатель коммерции.

Но значит ли это, что любовь — всего лишь надуманное чувство, которое в нас есть только потому, что цивилизация его воспевает? Психолог Лоренц Кеслер настаивает именно на этом: «Я ни на минуту не поверю, что любовь является частью человеческой натуры. Здесь поработали социальные рычаги».

Мнение, что любовь — это исключительно приобретенный признак, всегда основывалось на несколько шатких предположениях.

Во-первых, что было вначале: секс или любовь? Если необходимость продолжения рода доминирует столь сильно, как утверждают последователи Дарвина, то секс, скорее всего, шел впереди. Но почему тогда родилась любовь, раз вначале она была не нужна? Во-вторых, что поддерживало в веках любовь — этот странный набор судорог и импульсов? Большинство массовых помешательств, вроде случившейся в XVII веке в Голландии тюльпановой лихорадки, мгновенно выдыхались, когда люди понимали абсурдность творимого ими и приходили в себя. Однако, любовная лихорадка может длиться годами. Если бы она была чистой фантазией, не поддерживаемой никакими свидетельствами, то очевидно, что большинство людей ныне были бы от нее излечены. Однако этого не произошло. Любовь все еще витает в воздухе.

Исследования, проведенные в прошлом году Вильямом Янковяком из университета Невада — Лас-Вегас и Эвардом Фишером из университета Тулейн, выявили свидетельства романтических отношений между полами по меньшей мере в 147 из 166 изученных культур. Это открытие должно основательно поколебать идею, что любовь — это скорее изобретение ума, чем биологический факт.

Если действительно существует биологическая предрасположенность к любви, то приходится признать поразительное разнообразие, с которым люди выражают свои чувства. Пещерный человек, вмазавший женщине по голове дубиной и утащивший ее за волосы в пещеру. Елена Троянская, обрекшая свой город на десять лет разрушительной осады. Отравившиеся Ромео и Джульетта… Чем больше мы узнаем о любви, тем более загадочной и непонятной предстает она перед нами. А ведь у нее есть еще и химический аспект…

(Продолжение следует)

Егор МЕЛЬНИКОВ