Мои роковые женщины

От: Дмитрий Денисов

*орфография и пунктуация автора сохранены без изменения

Часть первая.  Давно позабытая Галя.

В армии я служил в Венгрии, это были 1984 – 86 года. Из всего социалистического лагеря, Венгрия  была самая капиталистическая страна. Срочники в основной своей массе возвращались  от туда богатыми, с целыми чемоданами модных вещей. Вот я и приехал, загорелый, подтянутый имея кучу разного борохла: модные футболки, рубашки, двое джинсов, джинсовая куртка, просто убойная с отстёгивающимися рукавами, наверно первые в нашем маленьком  городе наручные часы с мелодией «Монтана» и первые кроссовки на липучках. Дембель был весенний и я как раз попал на открытие летней танцплощадки, которую в народе называли «Пятак». Там вечером и собиралась почти вся молодежь нашего городка. Разодетый как иностранец  я, конечно, стразу стал заметен на этом пятаке.

Были старые, до армейские, подружки и старые друзья, в основном общался с ними, но и по сторонам, естественно смотрел. Вот и приглядел себе девушку, красавица каких мало, она была для девушки не маленького роста, наверно больше метра семидесяти, красивые длинные ноги,  идеальная фигура. Длинные русые волосы и сама с ликом ангела. Большие глаза, чистая белая кожа.  Во внешности нет изъянов.  Я долго не решался подойти к ней, только поглядывал. Она естественно почти сразу это заметила, так же останавливалась взглядом на мне, иногда перешептываясь и посмеивалась с подругами. В конце концов, я набрался смелости, молча подошёл, взял за руку и повёл танцевать медленный танец. Потом мы разговорились, предложил её проводить  после танцев, она не была против, чтобы я за ней поухаживал, и так, с этого вечера, мы стали встречаться. Её звали Галя. Почти не помню, о чём мы общались,  наверно как обычно, каждый что-то рассказывал о себе. Я пришёл с армии, и мне было о чём рассказать. Она была на два года моложе меня, работала швеёй в доме быта, жила в маленьком общежитии, старое, обветшалое полу развалившееся здание. Окна с некрашеными рамами, застеклённые кусочками стёкал. Туда я её и провожал каждый вечер после танцев. Доводил до дверей, целовал в щёчку и уходил домой. Две недели, это были две недели счастья, я влюбился, и в душе гордился, что отхватил такую красавицу. Друзья детства были в восторге, говорили, мне – молодец Дима, какую красавицу отхватил.

А дальше, в один из дней, на той же танцплощадке, в разгаре танцевального вечера, подходит ко мне мой товарищ, вместе служили, от первого до последнего дня. И говорит: «Дима ты чего с Кисой гуляешь?» Я в ответ: «С какой Кисой?» Он: «Ну, эта Галя Лысых, её Киса зовут» Я: «Ну гуляю» Он: «Дима, ты просто так с ней гуляешь? Еби её!» И он мне рассказал, что девушка эта очень лёгкого поведения. Живёт в общежитии, общается с милицией. Точнее ребята, менты с патрульной машины, работающие по ночам, чтобы им было веселей между вызовами, заезжают за ней, увозят в город, и по очереди имеют её на заднем сидении милицейского уазика. Одного из них я знал с детства, Юра. Мы его дразнили Юра Жир. Он был пухленьким в детстве и не похудел став милиционером. И вот я всю эту картину представил, Галю с раздвинутыми ногами на тесном заднем сидении, и Юру Жира, когда при этом ещё кто-то сидит на первом сидении, возможно, посмеивается, отпускает реплики и ждёт своей очереди. В душе я идеалист и романтик, тогда был таким, да и сейчас, это не излечимо. Можно представить, что произошло в моей душе и в моём сознании после рассказа друга. По окончанию танцевального вечера я  пошёл провожать Галю, полдороги мы просто шли молча. Потом я сказал ей: «Наверно это всё» Она мне в ответ: «Я так и поняла» И я развернулся и побрёл в обратную сторону, к себе домой.

Бессонная ночь, смятение чувств, карусель мыслей, хаотично скачущие вопросы.  Любовь так просто в себе  не задушишь, а я любил. Именно любовь и уложила хаос моих  противоречивых рассуждений в новый порядок. И если вечером преобладали одни чувства и мысли, то на утро уже были другие. Галя мне ни чего не должна, думал я, она не обязана была хранить девственность в ожидании, когда появлюсь я. У меня была своя, у ней своя жизнь. Может она тоже что-то переосмыслила, встретив меня. Ведь я чувствовал её не поддельное притяжение ко мне, нам было хорошо вместе, и я знал, что сделал ей больно, оттолкнув её. Вот это всё я ей и рассказал, дождавшись  вечером  после работы.

Не понятное притяжение, мысли только о ней, желание видеть её и быть рядом. В тот вечер, мы ни о чём не договорились, естественно  в общении  она была другой, подавленной, отстранилась, но без какой либо агрессии. Она не сказала — нет, тем самым дав мне надежду, на то, что мы снова можем быть вместе. Однако на дискотеку ходить перестала.

Наваждение, огромный магнит. Я на то время уже устроился на работу, по своей специальности, поваром, но и на работе и дома думал только  о ней, и искал встречи. Ждал её после работы и дожидался. Переполняемый эмоциями начинал говорить, что люблю её и не могу без неё жить. А она молча слушала меня, лишь иногда односложно отвечая на мои вопросы. Но при этом, она меня держала невидимым крючком за сердце. И как только я начинал закипать в своих  негативных мужских чувствах с желанием оторваться от неё и высказывая ей это. Она мне нежно говорила, что-то вроде: «Дима, ну ты что, обиделся на меня, не обижайся?»

Две недели хождения за ручку, и два месяца моего нытья о несчастной безответной любви. Пришла осень. Мне запомнился один осенний день, очередная наша встреча, возле её работы. Я ее уговаривал вечером пойти в кино, и она согласилась. Пришёл к кинотеатру, купил билеты, вышел на улицу и ждал, но она не пришла. Пошел домой, лёг спать. Просыпаюсь утром ошарашенный мыслью, что мне надо в кино. Смотрю на часы, пять часов. Мысль, часы встали. Быстро всовываю ноги в штаны, на ходу одеваю, скачу в комнату родителей. Гляжу на их часы, пять часов. В голове мысль, тоже встали. Мне проснувшийся отец: «Ты куда?» Я: «В кино» Он: «В какое кино? Пять часов утра!» И лишь тогда я пришёл в себя и осознал, что я был вечером у кинотеатра, и что она не пришла.

Только после этого случая в моей голове стали проскальзывать трезвые мысли. Появилось убеждение, что не меняя ни чего, и оставаясь в таком положении, можно сойти с ума, что надо рвать эту связь, как бы больно не было. Мне помогли старшие товарищи на работе, мои сослуживцы. В столовой с нами вместе работала молодая девушка, Света, она была кондитером. Вот  всем коллективом они нас и сводили, и в конце концов, сподвигли  на первое свидание. Я помню, ощущение от первых наших встреч, это не привычное ощущение её чистоты.

Я постепенно стал забывать Галю. Увлёкся Светой,  она была такой домашней, пекла пирожки, вязала кофточки, что-то рисовала, с ней было проще и теплее. Проникся чувствами, не сразу, но влюбился и через полгода  с начала наших встреч мы поженились. Это другая жизнь, но мой рассказ не об этом.

Если вы почитаете, к примеру, в Википедии, определение понятию – Роковая женщина, там вы прочтёте, что это коварная соблазнительница, влюбляющая в себя мужчину и после истязающая его душу, подавляя волю мужчины, порой доводя его до самоубийства. Написать, конечно, можно всякое. А есть ли вообще такое явление как – роковая женщина? И как провести грань, сказав, что это раковая, а вот эта не раковая? Я  дам вам своё определение этому понятию, но немного позже. А сейчас закончу историю про Галю.

Мы иногда встречались с ней на улице, просто проходили мимо, поздоровавшись. Я чувствовал волнение при встрече, но это в большей степени было чувство неудобств, не желания её видеть. У моей жены были общие  с Галей знакомые, сплетницы, иногда они рассказывали, чем живёт моя первая любовь. Хаос в жизни, в отношениях, вечеринки не понятно с кем, с которых ей иногда приходилось сбегать, чтобы не стать жертвой групповой интимной ночи. Ни чего постоянного, ну разве что постоянно была новая жертв, влюблённый парень, которого она, зацепив невидимым крючком за сердце, притягивала и отталкивала от себя, но не отпускала, принося парню душевные страдания.

В нашем маленьком городе все криминальные вести разлетаются очень быстро. 24 февраля  девяносто второго года, уже наверно весь город знал. В праздник, парень убил девушку, заманив её в лабиринт большого гаражного кооператива. Там он её забил палкой и после вставил ей эту палку между ног. Потом выяснилось, что это была Галя. А парень был женат на другой, но от Гали оторваться не мог, любил безумной страстью. Он забил её до смерти, пришел домой и сказал жене, которая знала о его любви: «Всё, я убил её» Вот так роковая женщина встретила своего рокового мужчину. Не знаю, уместно была бы здесь шутка, фраза героя Юрия Никулина из кинофильма Бриллиантовая рука – на его месте должен был быть я. Безумно глупо, вершить судьбы другим и калечить свою. Обоих жалко, ни кто не виноват, что бывает такая извращённая любовь, приносящая лишь боль и приводящая к безумию и непоправимой беде.

Часть вторая. Всеми любимая Наташа.

Уже осенью 1987 года у нас со Светой родилась дочь. Это была обычная семья, и я, и она простые рабочие люди. После перестроечный развал внес свои жизненные коррективы, мне пришлось уйти с работы повара, так как заводская столовая при нашем часовом заводе закрылась. Но сам завод ещё пока работал, вот на него я и устроился, в тот же цех, и на тот же участок на котором уже несколько лет работала жена. В общем-то, она меня туда и привела, подсуетившись, на появившуюся вакансию. Многие знакомые нам говорили, как вы терпите друг друга находясь каждый день по двадцать четыре часа вместе? Но меня такая жизнь не тяготила. Я не смотрел на других женщин, и совершенно не умел лгать и лицемерить перед своей женой. Кто жил, тот знает,  девяностые тяжёлые годы,  да и двух тысячные не намного легче. Чтобы жить более менее достойно, одной работы было мало, и я, помимо своей работы на заводе, начал делать мебель, сначала всё подряд, от полочек и тумбочек до кухонных гарнитуров, потом переквалифицировался на работу исключительно с деревом и начал делать только кровати. Не разбогател!  Да и завод закрылся.

Не возможно кратко описать более двадцати лет жизни, всё что было, и как мы жили, да и рассказ мой не об этом. Получилось так, что мы с женой развивались в разные стороны,  как-то незаметно потеряли духовную связь,  со временем, живя вместе, стали чужими друг другу. Закончилось тем, что я ушёл от жены, живущей в квартире, в родительский дом, к больной матери, которая вскоре умерла, а жена привела себе другого мужчину, на пятнадцать лет моложе её, почти ровесник дочери.  Мы развелись.

Затем у меня несколько лет был роман с другой женщиной. Тоже часть жизни. Если быть совсем кратким раскрыв саму суть отношений, я скажу так – моя первая женщина полюбила второго, а вторая так и не разлюбила первого. Будучи три года в отношениях, её звали Лена, в 2014 мы расстались и с ней . В этом же году я устроился на новое предприятие, осколок часового завода, производящее стоматологический инструмент и зубные штифты. Востребованный товар!

Это капитализм детка! С тебя выжимают всё.  Нагнулся, копейку заработал, как только сел, расслабился, счётчик остановился.  Нормы выработки завышены, за восемь часов не сделаешь. Все перерабатывают, работая по 10 -12 часов. При этом ещё выходят и по субботам, чтобы как-то догнать план. В режиме двух смен, станки почти не выключаются. Первое моё впечатление от нового предприятия, это было  то, что на нём ни кто не ходил в вразвалочку, все двигались очень быстро, можно сказать  бегали. Через три года работы я начал бегать быстрее всех, заняв достойное место среди наладчиков. Ряды станков — токарных автоматов, это то, что точится, в добавок к этому, помещение, где работают женщины фрезеровщицы. Пилят на штифтах, пазики и квадратики. Мы же налаживаем и женские станки, за каждым наладчиком закреплены свои фрезеровщицы. Своеобразный тандем. Плечом к плечу. Хороший наладчик сразу подойдёт и сделает хорошо и хорошая фрезеровщица ему поможет, хоть и не обязана делать этого. Пока он занят наладкой её станков, разберёт от стружки сделанные им штифты, промоет, упакует, отнесёт в ОТКа.   В такой системе, вольно или не вольно, возник свой рейтинг лучших и худших, кому-то завидуют, что ему повезло с партнёром, кому-то сожалеют.

У меня была одна фрезеровщица, одинокая молодая женщина, Инна. Высокого роста, около метра восьмидесяти. Фигура как у профессиональной плавчихи, подтянута и с крепкими плечами. Хорошо работала, вот только ленилась помогать. Будет без дела болтаться по коридорам или сидеть в курилке, но сама не поможет, пока её не попросишь. Меня это сильно удручало, так как  просить я не люблю. К тому же у Инны был порок, алкоголичка, в любое время могла сорваться и уйти в запой.

Апрель 2018. Неверно в любом коллективе, когда приводят новенького сослуживца, все пристально рассматривают его. В один из апрельских дней, часов около девяти, идет по цеху начальник производства,  с ним молодая женщина. Стильная штучка, модная фифа, одежда которой подчёркивает идеальную фигуру с  длинными ногами и тонкой талией, сама с шикарной причёской. Из ещё более шикарных длинных волос. Шатенка с шоколадным оттенком.  Да и грудь у неё, как шутят у нас мужики на работе – твёрдая троечка. Ну уж не к нам же? Оказалось к нам!  Подошли ко мне. Вот это ваш наладчик! Очень приятно! Как вас зовут? Меня Наташа! А меня Дима!  Потом выяснилось, что Наташа протеже человека из руководства, который пообещал ей создать максимально благоприятные условия труда.

Иногда у людей бывают такие сексуальные отклонения, что-то вроде фетиша, мужчинам  в женщине  нравится то, что вроде и нравится то не должно. К примеру, мочки ушей, вот сходит мужик с ума от пухлых мочек  женских ушей, оттянутых тяжёлыми серёжками, и ни чего поделать с собой не может. У меня тоже самое, но только не мочки, а кисти рук. Для меня  это эротика,  и мне только женскую руку покажи, я сразу могу сказать, мой тип женщины или нет.

Наташе выделили станки,  из тех что были свободны, по сути заброшенный хлам, я их наладил, насколько только можно было их наладить. И она, переодевшись в простой рабочий халат, начала учиться фрезеровать. А я подходил иногда, смотрел, как она работает и на её тонкие длинные пальцы. Какие женственные утончённые руки, руки принцессы! Они вообще не для физической работы!  Наташа волновалась,  и руки слегка тряслись, из-за этого наверно волновалась ещё больше. Получалось  у неё не очень хорошо. «Ты не волнуйся» — говорил ей я. «Если  что-то сломается, я налажу, это моя работа, смотри только внимательней, чтобы вот эту штучку не перевернуло. Иначе всё свернёт на бок и фреза разлетится, а мне потом час или даже два налаживать.  Увидишь перевернуло, сразу дёргай эту ручку, на кнопку только не жми»

Переворачивало! И она жала на кнопку! Я злился, но держал себя в руках. И видя её растерянный и совершенно подавленный вид, шутил с ней, подбадривал, говорил: «Всё у тебя получится!» Естественно мы разговаривали не только о работе. Говорили и о жизни, оказалось, что она не белоручка, работала  на  нескольких предприятиях,  и не чуралась ни какой работы. Тридцать шесть лет, разведена, сын, двенадцать лет, заядлый шахматист, начинающий гроссмейстер, мама и папа. Подрабатывает парикмахером, стрижёт и делает причёски.  В одном из наших разговоров я спросил её: «Почему одна? Ты же можешь отхватить какого-нибудь бизнесмена с шикарной машиной и вообще не работать. Она ответила: «Да были у меня уже с шикарными машинами. Какой смысл в отношениях, если он относится к тебе как к вещи, духовная связь должна быть. К тому же и работать я люблю,  мне нравится работать именно на производстве» Постепенно у  меня сложилось положительнее мнение о ней, не глупа, проста в ощени с ней можно поговорить о чём-то серьёзном или просто пошутить, и шутки её всегда были остроумны и по настоящему смешны. Она, очень быстро влилась в коллектив и  наладила отношения не только со мной, начала общаться со всеми, завела себе друзей для совместного чаепития в перерывы.

Так мы и работали почти два месяца. Наташа медленно, но уверенно набирала темп, научилась, когда надо дёргать ручку к тому же, охотно помогала мне, и  с ней стало легче работать, да и приятно во всех  отношениях, красавица с длинными ногами, и тонкими как у принцессы пальчиками на руках.   Её же усердие вызывало у меня глубокое уважение, действительно наш человек.  Однако, подходило время моего отпуска, запланировано было много дел, не достроенный второй этаж дома, уже был куплен весь необходимый для строительства материал. Но за две недели до отпуска я приболел, сильно прихватил бок, который потихоньку беспокоил меня  ещё с зимы. Паховая грыжа, в поликлинике назначили операцию на середину августа. Что делать!? Купил себе утягивающий бандаж, и стал дорабатывать оставшиеся две недели, с мыслью, что в отпуске буду просто валять дурака.

Есть у нас на участке молодая женщина Анжела, звезда, и одежды у неё постоянно с какими-то звёздами, ровесница моей дочери, остроумная болтушка–хохотушка. Она подружилась с Наташей, вот ей то и пришла в голову мысль свети нас вместе. Как заправская сваха,  в разговоре заходя из далека,  и курсируя от меня к ней, шепчет обоим, смеётся.  «Дима» говорила она: «Вот приглядись к Наташе, одинокая, симпатичная, замуж хочет,  ещё  об одном ребёночке мечтает» Я в ответ ей: «Она мне, конечно, нравится, но она моложе меня на семнадцать лет, и с ребенком тоже, завести не проблема, но когда он пойдёт в первый класс, я пойду на пенсию, мне о внуках уже надо думать». «Дима решайся, а то уведут» — не отступала Анжела. «А что Наташа говорит?» — спросил я её  «Ты ей  тоже нравишься, и она не против с тобой встречаться»  В конце концов, мы договорились, что перед отпуском я обязательно возьму у Наташи номер телефона и позвоню ей. Последние три дня работы, Анжела постоянно мне напоминала про телефон, говорила, что Наташа переживает. Мне было приятно это слышать, но в общении с Наташей, я по прежнему вёл себя лишь как её наладчик.  Мужик сказал, мужик сделал, в  последний перед отпуском день подошёл к Наташе, улыбаясь, спросил: «Ты мне дашь свой номер телефона, а я позвоню тебе в отпуске, и если захочешь, мы с тобой встретимся, съездим куда-нибудь» «Я согласна» — ответила она, также улыбаясь, понимая, что я разыграл маленькую сценку, о том, о чём мы уже, по сути договорились, через Анжелу, и дала свой номер телефона.

Согласитесь, бытует  такое мнение, что мужская любовь  поверхностна, что мужчина не способен на глубокие переживания.  Лена, о которой я упоминал, с которой я встречался три года, жила в другом городе. Три года мы ездили друг к другу, это был  так называемый гостевой брак. Потом четыре года одиночества, но это было не просто одиночество, это была не угасшая любовь. И если днём, последние пару лет, я уже не вспоминал о Лене, то стоило мне только лечь спать, с первыми грёзами, я улетал в её город. Зима, осень, весна, лето Я видел эти улицы, рядом с её домом, утопающими в зелени, засыпанными жёлтой листвой, и заснеженными. Я бродил по этим улицам каждую ночь! Наваждение! Почему мне не снится мой город? В котором я прожил всю жизнь, а снится чужой?

Свинцовые кнопки телефона. Я забыл, как общаться с женщиной. Я видел женщину, я понимал, что она как женщина хороша собой, но даже в мыслях не мог представить, что я могу прижаться к этой женщине и обнять её. Забытое чувство физической близости.  Мне так было трудно набрать номер Наташи, чтобы позвонить ей и просто сказать  — привет. Скажите глупость! Ну вот так вот, пол дня не решался, потом всё таки собрался и позвонил.  Мы договорились, что я заеду за ней вечером, назначили время. Она сказала, чтобы я не подъезжал близко к дому, а остановился неподалёку.  Машина ВАЗ, старая «четвёрка», универсал. Приехал, встретились, привет, привет. Куда поедем? Поехали на берег реки. Она такая сварливая, на кочке я,  ведете ли, её тряхнул, не там свернул, едем,  она как жена заправская мной руководит. А я счастливый. Наташка, такой живой человек, эмоциональная . С безупречным стилем, в обалденном платье, пёстрое с рисунком из огромных цветов, и сама обалденная.  Не знаешь куда и глядеть, на дорогу или не её оголённые женские коленки.

Мы приехали на берег реки. Река Волга, на том берегу деревенька, едва заметные и кажущиеся игрушечными машинки, заходящее, уже почти скрывшееся  Солнце, окрасившее в ярко разовый  цвет редкие облака над горизонтом.  Я почти сразу же  уложился головой, куда и хотел, на её колени, хоть сделать в машине это было очень неудобно. Взял в свои руки кисть её руки и пальцами поглаживал мизинчик. Какой маленький, тонкий и с  нежной кожей пальчик. Такое приятное ощущение близости.  Не надо ни куда торопиться, впереди целая счастливая жизнь. Мы общались. Как хорошо!  Мы были  у реки, пока совсем не стемнело.  Я  завтра то высплюсь, а ей на работу. Поехали домой, я довёз её до дома. Она мне сказала: «Обязательно пришли смску, когда приедешь домой, чтобы я не волновалась» Приехал, написал, короткими сообщениями пожелали друг другу спокойной ночи.  Так мы начали встречаться.

Несколько вечеров катались, по разным направлениям от города, далеко уезжали,  потом останавливались в каком-нибудь живописном месте. Выходили из машины, обнимались и целовались,  потом в машине обнимались и целовались, взрослые люди.  Мне было хорошо просто общаться с ней, шутить и смеяться, я не склонял её к сексу. У ней были такие же чувства, ей тоже было хорошо. Возбуждённая от поцелуев шутила, говорила: «Всё Дима, завтра перебираемся на заднее сидение»

Мужчины любят секс, да и женщины тоже! Секс — некрасивое, вульгарное слово, не наше слово. Может, стоило бы лучше говорить – любовные утехи. Но от названия это не становится менее приятным, тем более, если вместе с плотью сливаются души любящих людей. И вот мы оба,  уже в полной решимости на близость,  приехали на  безлюдный берег маленькой речки. Я сказал Наташе: «Я сейчас искупаюсь, а ты подержишь мою одежду и полотенце. Снял с себя всё, включая трусы и уже привычный мне бандаж.  Залез в воду, и тут же  вылез, она стесняясь  и улыбаясь начала обтирать меня полотенцем, мы опять целовались. Сразу же кучей налетели комары, и мы побежали с ней на то самое заветное заднее сидение машины.

Как люди прорастают друг в друга корнями? Не от этих ли прикосновений, слияния двух тел? Я открыл новую Наташу, а она открыла нового меня. Такой нежной и чувственной женщины у меня не было ни когда! Наташина, уже не упругая как у девчонки, грудь, а мягкая и  слегка потерявшая форму с мелкими морщинками возле сосков, вызвала такие  неописуемые эмоции, и такой прилив нежности.  Как волной накрыло, я просто понял и ощутил, насколько же хрупка эта женщина, какое нежное создание скрывалось под одеждой. Женская грудь, а фигура девчонки. Любое мое прикосновение возбуждало её до стона, она вся состояла из эрогенных зон. Не забываемые минуты, пик возбуждения и последующее, отпускающее расслабление. «Дима, я тебя убью!» — сказала она. Это была высшая оценка.

Мы стали ещё ближе, она жила мной, а я ей. Впрочем, что может быть ближе любви?  У обоих мысли только друг о друге. Когда не вместе, нескончаемые смски: Дима я скучаю, я жду, я люблю, я хочу!  И я в ответ: Наташенька, Солнышко, люблю, скучаю!  В Одноклассниках писали друг другу, озорница мне слала фото с камасутры: «Дима, вот так хочу, вот так хочу» При наших встречах  уже не было стеснения и скованности, однажды произошедшая физическая близость, сняла фон не нужных эмоций. Мне казалась, она полностью отдавала себя. Ей всегда  хотелось что-то сделать для меня,  и она делала это. Люблю чай, в подарок хороший чай, истрепалось портмане, подарок портмоне. Даже кружку мне купила на работу, так как на работе у меня была маленькая и подколотая кружка. Едва успевал благодарить и делать ответные подарки. Я не жадный и прошелся приценившись к товару из золота. Повод только надо, день её рождения весной. Это ещё долго, на новый год обязательно, что-то подарю.

Однако жизнь прожить не поле перейти, не всё было радужно. На работе в отсутствии меня ей дали другого наладчика. А он, то пьёт, то не пьёт, и станки то налаживает, то  не налаживает. Мастер Миша требует от неё, ругается, она в ответ ругается  с ним. Мастер у нас  просто мудак, ни кем не уважаемый, ни руководством, ни простыми рабочими, за версту воняющий потом, пустое место, его уже ни кто не слушает, так он прицепился к новенькой.  Встречаемся вечером, а Она — радость моя, подавленная с припухшими веками, плакала, довели до слёз на работе. Да ещё дома родители ругаются почти каждый день. Отец мать доводит и та лежит с давлением, встать не может. Бывший муж денег не даёт и элементы не платит. К тому же, оказывается, есть у ней ещё один бывший ухажёр, работает в Горгазе, от которого она оторваться не может. Тот напьётся и сидит на лавочке у её дома, выжидает, или даже прорывается сквозь подъездную дверь и ломится в квартиру. Кричит, она ему всю жизнь испортила, что любит, и хочет всё начать сначала. Именно из-за него она сказала мне, чтобы я не подъезжал к её дому. Я всё это учёл, газовщиков не боюсь, и за свою женщину буду бороться.

«Ты только на работе  ни  с кем не ругайся» — говорил ей я «Пропускай мимо ушей, я с отпуска выйду и всё налажу». Катались на машине, и я её вразумлял, успокаивал, и, в конце концов, она отходила и начинала улыбаться и шутить.

Вышел с отпуска, всё наладил.  Так приятно работать с любимым  человеком. Видеть её, подходить к ней. На работе мы на шею друг к другу  не вешались, не афишировали свои отношения,  но  вместе проверяя штифты под микроскопом,  говорили о любви. Иногда я подходил, и тихонько касался её попы рукой. Наташка смущалась, говорила: «Дима перестань! Кто-нибудь увидит, камеры кругом» Сама улыбается, я ей: «Я так соскучился по тебе» «И я по тебе» Слухи  быстро разносятся, на работе почти сразу  узнали, что у нас отношения. Женщины, фрезеровщицы с нашего участка, мои ровесницы шутили, загадочно улыбались и говорили: «Ну как, Дима, жизнь молодая? «Хорошо» — отвечал я. В моей жизни действительно всё было хорошо, я любил и меня любили. К тому же мне наконец-то перестали сниться улицы чужого города.

Наташа строила планы на будущее. Есть у ней родственники, они живя в квартире, построили свой дом.  Дело оставалось за малым, купить мебель и переехать, квартиру же обещали отдать Наташе в пользование вместе с мебелью. Удобное расположение, не далеко от её дома, и ещё ближе к нашей работе. «Димочка» — говорила она — «Скоро мы будем жить вместе,  сын сказал, что хочет жить с бабушкой, нам ни кто не будет мешать, вот сейчас тебе сделают в августе операцию, а в сентябре уже будем жить в квартире» «Это так здорово» — отвечал я «Я так хочу ложиться спать, и просыпаться вместе с тобой» А она улыбаясь: «То, что я тебе дам спать, ты на это особо не надейся» Как нам будет хорошо, поскорей бы!

Ссора. Почему ссорятся любящие люди? Порой как глупо начинаются эти ссоры, с простого не внимания, с не той интонацией сказанного слова. Причина была настолько глупа, что я сейчас, честно, не могу вспомнить из-за чего.  Это был тяжёлый день. Со второй смены оставили несколько сломанных станков и у меня ломались станки.  Станки хорошие, швейцарские токарные автоматы, продуманные, и точат и фрезеруют, но это всё советское наследие, они почти мои ровесники. Да и режимы работы не те, всё настроено на максимальную производительность, разогнано до придела. Моя работа порой напоминает сизифов труд. Можно целые сутки настраивать  станок, разобрав его почти до основания, и снова собрав. Вроде всё сделал, включил, запустил, а он работает пять минут и ломается.  И бывает так, что ломается весьма эффектно, с дымом, воем, скрежетом метала об металл. Мы наладчики шутим, если не шутить, то вообще будет кисло. Говорим – денёк не задался. Один станок сделал, два сломалось, два сделал, четыре сломалось.  Работа требует терпения и неимоверной выносливости,  поэтому у нас нет случайных людей в коллективе, внутри каждого наладчика есть мужской  стержень,  но  вот иногда, я падаю духом, руки опускаются.

Ох как нужна в эти минуты поддержка близкого человека, хотя бы  одно слово. Опустошенный и подавленный я пошел за этой поддержкой к Наташе. Хотел договориться с ней, чтобы обязательно встретиться вечером. Вот только как-то она не удачно пошутила, поставив под сомнение нашу встречу. Это была шутка. В обычный деть я бы просто ответил ей шуткой. Но в этот раз я обиделся. Вернулся к своим сломанным станкам, но долго ничего не мог делать, так как глаза налились слезами, и я просто не видел маленьких регулировочных винтов. В душу черной тучей вернулось забытое ощущение одиночества. В конце смены Наташа подошла ко мне ни о чём не подозревая, у ней было хорошее настроение. Она спросила меня о чём-то,  и тут я  сорвался. И как выстрелом, как ударами, ответил ей несколькими грубыми фразами повышенным, громким, голосом. Про  то своё одиночество, её не внимание, и не нужность, бессмысленность, наших отношений.  Она просто опешила, не могла понять, что происходит, таким она меня ни когда  не видела. Она была совершенно растеряна. Молча развернулась и медленно пошла в сторону женской раздевалки. А мне  же в тот момент казалось, что я прав. Вечером мы не переписывались и не встречались.

Бессонная ночь, и  новый рабочий день. Наверно часа два, я молча подходил к её станкам и брал штифты для проверки качества. Она работала,  с виду была спокойной и вполне уверенной, а может быть старалась  казаться быть такой. Но дальше молчать было нельзя, и я начал разговор. По сути, начал оправдываться, что-то мямлить и голос был тихий. Наташка, какая женщина! В эти минуты она открылась мне новой своей гранью. Я почувствовал, что её внешнее спокойствие это всего лишь маска, и что в душе она испытывает неимоверную боль. Это не девочка, у ней уже обожжённое сердце, и всё в своей жизни она  видала. Но при этом она не перестала быть  по-настоящему  живой.  Я тихим голосом говорил ей, что вчера был тяжёлый день, что очень ждал поддержки от неё. «Что?» — Растягивая, с металлической ноткой в голосе, спрашивала она.  Как будь-то не слышала, что я ей сказал. Я повторял. Она мне снова: «Что?»  «Ты понимаешь, что я сегодня всю ночь не спала» — громко и уверенно, как строгая мама, отчитывающее своё чадо, говорила она мне.  «Я не понимала, в чём я виновата и не знала даже, что мне думать. Ты вчера так орал, что все головы повернули, стояли слушали».  «Я не хочу с тобой расставаться! И что мы теперь будем делать?» — спросил её я. «Я тоже с тобой не хочу расставаться» — ответила она. И ещё более громко и  более уверенно добавила: «Ты слышишь, я тебя не отпускаю!» Мы удержались друг за друга. Немного успокоились. Оставшийся рабочий день я старался быть с ней очень обходительным, она мне ответила взаимностью, и почти при каждом моем визите к ней, спрашивала, не ломаются ли у меня станки. «Сегодня не ломаются, всё хорошо» — отвечал я. И хоть станки  ломались как и прежде, мне это было уже не важно.

Вечером поехали на машине. Мы уже меньше путешествовали,  у нас было своё  излюбленное место для встреч. По сути это обочина оживлённой дороги на Ярославль. Небольшой съезд, тупик, заасфальтированная площадка пять на пять метров,  в двадцати километрах от города. Тупик на право, а на лево свёртка, и указатель населённого пункта «Антухово» Я же наше место в шутку прозвал Анушкино.  Мы так и говорили друг другу: «Ну что поедем сегодня в Анушкино?» Говорил Наташе: «Ты это место не забудешь никогда!» Она обижалась, мы же не собирались расставаться, мы всегда будем вместе.  Машина тоже была модернизирована, задние сидения разложены, я их уже и не складывал, хорошая площадка, преимущество универсала. На ней постоянно валялось одеяло, так что это была почти кровать. Мы приехали на своё место, сначала долго общались. В основном говорила Наташа. Говорила, что у нас такой период, притирка, чтобы я ни какой обиды не держал в душе, и сразу ей об этом говорил. Учила меня уму разуму. Было уже темно, когда  мы пошли назад, на наше любовное ложе. От наших разгоряченных и оголённых тел стёкла машины запотели, а мы лежали, иногда  освещаемые фарами проезжающих машин.

Всё вернулось на круги своя, я учёл свои ошибки. Не скажу, что я стал контролировать свой взрывной характер. Я просто ещё больше полюбил Наташу, и испытывал к ней только нежные чувства. Подходило время запланированной операции, по удалению грыжи. Наташа суетилась больше меня, написала мне список, что мне понадобится в больнице. Постоянно напоминала, спрашивала: ты это подготовил, это подготовил?  Сама накупила большой пакет гигиенических средств. Вместе сходили в аптеку купили хирургическую сеточку, которую  вшивают при операции.  Моя Наташенька мне очень сильно помогла. Окружила заботой, особенно мне было нужно её внимание  в первые дни после операции, и она в эти дни была рядом. Операцию сделали, привези в палату на каталке, голого скинули на кровать, одеялом накрыли, лежи. Звоню Наташе: «Ноги замерзли» Сбегала, купила тёплые носки, пришла, носки одела,  спортивные штаны и футболку помогла надеть. Операция не сложная, через день уже можно вставать, но двигаться было очень больно. Как было приятно, когда она приходила, и заходила в палату. Красавица! Рядом со мной лежащие мужики глазами хлопают, а я горд и счастлив, у меня есть такая женщина, о которой я даже ни когда не мечтал. Через неделю меня выписали и перевели на амбулаторное лечение

Дома я потихоньку восстанавливался и начинал двигаться всё более активно. Как только зашевелился более менее и смог сесть за руль, мы снова стали встречаться с Наташей, и конечно же, поехали в наше Антухово. И там аккуратно и нежно нам удавалось доставить удовольствие друг другу.

Начался сентябрь. Наташа отправила сына в школу, но буквально через пру дней он заболел. К тому же добавилось ещё одно несчастье, у её матери обнаружили рак, с метастазами. Что-то по женский, яичники.  Сама не спит ночами, начало сводить мышцы ног ужасной резкой болю, возможно, от стоячей работы. Да и на работе всё было очень плохо, подменяющий меня наладчик опять начал пить. Её станки постоянно ломались и кололо фрезы, а фрезы у нас на вес золота. Ему надоело налаживать, и он  убавил скорость на станках, думая, что они будут работать более стабильно,  а это означало, что свой дневной план, она не будет выполнять. Впрочем  это не помогло, станки  продолжали ломаться, в конце концов, он просто разобрал их, и разбросав детали, больше к ним не подходил. Ей пришлось уйти на чужие, на место женщины, которая в то время была на больничном. Ещё новость с производства, за пьянку и прогулы уволили Инну, тоже мою Фрезеровщицу, я о ней писал. «Плавчиха» дурочка, работала и всё имела, ну да это её выбор, или её слабость, допилась. Вроде вот он выход  для Наташи, вставай за станки Инны и работой.  Я их наладил так, что неделями  не подходил, всё работало как швейцарские часы. Но свято место пусто не бывает, за станки встала Анжела.  По сути, наплевав на Наташу и на их дружбу. Совершенно разбитая  и изможденная  Наташа постоянно плакала. Мы почти не встречались, она  очень часто откладывала нашу встречу, говорила мне, что очень устала. Я всё понимал,  верил ей, и переживал за неё.

Звоню ей: «Наташа, Солнце моё, как у тебя дела?» Она рассказывает мне всё вот это, подавленным тихим голосом, с длинными паузами молчания. Говорит: «Завтра надо ехать в Ярославль за лекарством сыну»  лекарство на заказ, какая-то дороженная гомеопатия, якобы лечащая астму. В Ярославле,  по телефону, её накрутили и по полной, сказали,  берите, больше такого лекарства выпускать не будут. «Но наверно не поеду» — продолжает она. Я её спрашиваю: «Почему не поедешь?» «Нету денег» собирала у подружек, но нужную сумму не до собрала. Я опять спрашиваю: «Наташа, ну как так, почему ты не спрашиваешь деньги  у меня?» Она: «Мне неудобно». Я в ответ; «Как так!? У подружек тебе просить удобно, а у меня неудобно. Я же твой мужчина! Ты собираешься жить со мной!  Давай я приеду к тебе и привезу сейчас деньги» Настоял на своём, согласилась. «Может, ещё что-то хочешь?» «Хочу горького шоколада!»  Ещё накануне, когда узнал про её боли в ногах,  сразу же перелистал весь интернет, нашёл, что искал. Оказывается, мышцы может сводить из-за нехватки в организме магния.

Заехал в аптеку, купил витамины с магнием, заехал в магазин, купил шоколадку и баночку  хорошего кофе, она  у мня кофеманка, я часто ей дарил кофе. Подъехал к дому, она  уже ждала возле подъезда, как мы и договорились. Та же стройная фигура, в домашнем халате, такая милая и родная. Но вот лицо… как будь-то постарела лет на десять, лицо осунулось, снова эти опухшие веки «Ты давай, Солнышко не грусти, и не плач! Улыбайся, я так люблю, когда ты улыбаешься! Вот деньги, а это тебе подарки. Обязательно пей витамины. Всё наладится! Я скоро выйду на работу, созвонимся, спишемся, увидимся. Я тебя очень люблю,  только не  грусти!» «Я тебя тоже люблю! Пока!» «Пока!» Я очень сильно переживал за Наташу, потерял сон, и почти  не спал три ночи. Пришёл на приём к врачу, в назначенное время. Врач молодой хирург, глядя в амбулаторную карту, спрашивает: «Будем продлевать? «Выписывайте!»

К счастью с Анжелой  за станки воевать  не пришлось, она ушла на больничный, а то я был очень зол и настроен решительно. И вот у меня снова работа, снова милая Наташа рядом, я снова гляжу на её руки, и с наслаждением вдыхаю, уже ставший мене родным запах её духов. Я подладил Иннины станки, Наташа начала на них работать. На всякий случай поговорил с начальником производства, поставил его  в известность, что теперь это Наташино место, и он меня поддержал.  «Давай» — говорю ей «Потихонечку осваивай, на этих станках ты легко  будешь делать свой план без всяких переработок, тебе все будут завидовать . Мне надо, чтобы ты  хорошо зарабатывала и больше отдыхала» «Витаминки пьёшь?» «Пью!» «Лекарство сыну купила?» «Купила!» «Что с мамой?» «Назначили операцию на конец октября» «Значит, всё будет хорошо, не переживай!» «Всё наладится!» И всё начало налаживаться.

Я за собой заметил, так было и со Светой, и с Леной, и с Наташей, что я влюбляюсь не сразу. Изначально, больше преобладает симпатия, мужское любопытство, желание новых ощущений. Но постепенно я влюбляюсь и очень сильно. Любимая становилась частью меня. И порой настигали, такие минуты, что без любимой я как будь-то  без воздуха. Был обычный рабочий день недели, мы должны были работать во вторую смену, а это значит, что с утра можно было поспать подольше. Не помню во сколько я проснулся, часов в девять. Обычно проснувшись, мы слали друг другу смски с пожеланием доброго утра, несколько слов любви. Не буду будить, ещё рано, напишу позже, подумал я.  Часов в одиннадцать написал, ответа нет, жду, ещё написал. Время идёт, уже первый час. Я начал волноваться, причём волноваться по настоящему, не понятное чувство тревоги. Начал, звонить, не доступна. Волнение и тревога усилилась, именно тогда и проскочила мысль, что я влюбился очень сильно. Потом, на конец-то, я дождался её звонка. «Солнышко, ты где была?»- сразу спрашиваю я. Она: «Спала, а телефон отключила» «Ну ладно, а то я начал уж переживать.

На работу пришла действительно жива и невредима, и в хорошем настроении.  Начали работать. «Наташа, помоги мне сегодня упаковать штифты, я вчера так много сделал, ни на чего не хватает времени»  — сказал я ей.  «Хорошо, попозже упакую» — ответила она.  Начался рабочий день. В его разгаре, к Наташе подходит мастер, тот самый, как скунс воняющий  Миша. Постоял, пообщался, ушёл.  Наташа подходит ко мне, говорит: «Миша попросил зачистить от заусенца винты» «Ну пойди, помоги»  Она ушла, а время шло: час, два, три. Я уже сам упаковал свою продукцию, прошел ещё час. Я начал копить злость на Мишу. Надо же какая собака, думал я, припахал, пользуется тем, что она не может ему отказать. Наконец-то в  цехе появился  и сам Миша, ну  я на него и набросился. Говорю ему: «Миша, вот то, что Наташа сейчас там делает, ей это будет как-то оплачиваться?» Он мне в ответ: «Ну, если ты оплатишь!» Я ему: «Ты понимаешь, что ты не имеешь права заставлять делать её, то за что ей не платят, она на сделке, у ней на станках лежат не сделанные штифты. Люди ходят на работу зарабатывать деньги» Он: «А мне некого больше заставить» Я: «Правильно не кого, потому что все остальные тебя просто нахуй пошлют. А Наташка тебе не может отказать, и ты этим пользуешься. И уже не первый раз. Сегодня ты захочешь, чтобы она на халяву позачищала тебе чего-то, не известно ещё, кто за это деньги получит, а завтра захочешь, чтобы она тебе дома полы помыла» Мы  с ним по очереди повторяли одно и тоже с каждым разом повышая голос и в конце уже перешли на крик. Потом разошлись  так ни чего и  не  доказав друг другу. Я был зол, и мне так было жалко Наташу. Я думал, ну вот опять день прошёл, и она ни чего не заработала. Сама в долгах как в шелках, сын больной, мать больная.

Оставался час до окончание работы, глубокая ночь. Наконец-то появилась Наташи и подошла ко мне. «Давай я тебе помогу упаковать» — сказала она.  Я ответил,  не грубо и не громко, но раздражённым голосом, так как был очень раздражён: «Ни чего не надо, иди, работай». И тут она мне ответила, сказала то, что я ни как не мог ожидать от неё: «Ты больше так со мной не разговаривай» и сделав паузу в пару секунд, добавила: «Блядь» Если бы вы только знали, сколько ненависти было в этих словах. И сказаны они были с такой интонацией, как разговаривают  урки рецидивисты на зоне. Это была просто энергия ненависти.  В состоянии любви я чувствовал себя парящим в духовных облаках, этой фразой она сбила меня, прервав мой полёт. И сбила так, что я рухнул мордой в твёрдую землю не известной мне реальности. В этот день она ушла не попрощавшись. Я ей начал звонить вдогонку. «Наташа, что случилось? Она: «Ты меня очень сильно обидел, больше так не делай Дима». Я ей: «Чем обидел?» она молчит, не знает что ответить. Этой ночью по телефону ни о чем не договорились, не поняли друг друга.

На следующий день, дождавшись начала рабочей смены, я  снова начали этот разговор. Я ей говорил: «Ты понимаешь, я вчера просто в хлам  из-за тебя разругался с Мишей. Из-за тебя, а не из-за себя!» Она: «Не надо из-за меня ругаться, я сама могу за себя постоять» Я ей: «Откуда у тебя вчера было столько ненависти, что я сделал не так?» Она опять молчит. «Наташа, я не газовщик, я за тобой бегать не буду!» Мочит. С этого дня наши отношения приняли не понятную форму. Я пытался, как и прежде писать ей смски, но она отвечала не охотно, или не отвечала совсем. Сообщения в одноклассниках закончились на последней отосланной мною ссылке, о пользе магния, которая закрыла собой, сердечки, поцелуйчики и картинки из камасутры.  Работаем вместе, вроде разговорились, заулыбалась, игривая. «Давай сегодня встретимся!» « Давай!» Но так и не встретились. Как-то даже сама предложила: «Давай съездим до Анушкина» Но подошло время, и не поехали. Я по-прежнему любил её. Начались дожди, и я предложил  заезжать за ней утром, она была не против. Но нашими единственными смсками стали утренние: «Выезжаю, выходи» «ок» Заднее сидение у машины уже было сложено.

Как тяжело убить в себе любовь! Как сердце не хочет расставаться с прежними эмоциями, а тело с теми приятными ощущениями.  Я не помню когда была последняя наша интимная близость,  тогда она была очередной, но, ни как не последней. Я  только лишь помню, что темнело  уже  рано. И мы выехали из города, когда  было  совсем темно. К тому же на улице было очень холодно, я на полною мощность включил автомобильную печку, но в старой машине салон прогревался медленно. Мы сейчас с тобой замёрзнем!  Нет, не замерзли! Так же от нашей любви запотели стёкла, а  машина прогрелась от наших разгорячённых голых  тел. Потом  оделись, вышли на улицу. «Холодно» — сказала она. Я обнял её сзади, я так любил обнимать её сзади, её упругий тонкий стан, и просто стоять, и смотреть туда же куда смотрит и она. Погляди , какое чёрное небо, с какими яркими звёздами,  как же много этих звёзд, бездна! Осень!

Есть  у нас на работе, такой престарелый провинциальный плейбой Саша Матросов, 51год, с ростом как у премьер министра Медведева, но широкий в плечах. Сторонник свободных сексуальных  отношений. Одно время он жил в Ярославле, так про него говорили, и сам он любил прихвастнуть, по очереди обладал ну очень многими женщинами. Приводил девушек, в квартиру при живой жене. Очень гордился этим,  любил рассказывать, что вот мол, так вот надо. Язык, конечно, подвешен, взгляд уверенный, без комплексов. Любит шутить и улыбаться, такие нравятся девушкам всех возрастов. Ещё живя с другой женщиной, подбивал клинья к Наташе. Это было в начале лета, когда мы только начали встречаться с ней, и о наших встречах, ещё ни кто не знал.  Она мне  всё рассказывала. «Ну и как тебе он?» — спрашивал я. «Он же хвастун  и к том уже блядун,  я с кем из мужиков  не разговаривал, у нас его ни кто не уважает» «Боже упаси» — отвечала она. «Я ему сказала, что я не свободна»  К октябрю Саша расстался со своей очередной, строгая она у него была, банковскую зарплатную карточку отняла, и каждую копейку считала. Ему приходилось не доливать бензин в машину, и на сэкономленные деньги покупать пиво, выпивая его по дороге от гаража до дома. Вырвался зверь из клетки! Снял квартиру. Похвастался мне, что купил коньяка со скидкой за двести пятьдесят рублей, для определённого торжественного  случая, который обязательно скор настанет. Повезёт кому-то хлебнуть палёного коньячка, думал я.

На предприятии  он работает в отдельном помещение, делает не штифты, а медицинский инструмент. В октябре они начали  очень много общаться с Наташей, она просто сама уходила к нему на его рабочее место. А я лишь бросал взгляд, на её пустые с  горящими лампочками станки. По нашей маленькой фирме поползли слухи, которые доходили и до меня. Матросов увёл Наташу у Димы. Как можно объяснить любящему мужчине, что у него уже нет женщины? Двадцать четвёртого октября у меня день рождения. Поздравляли все, у нас есть такая традиция, покупать торты на участок. Купил, с утра в столовой – специальное помещение,  с обеденными столами, микроволновками и чайником, попили чаю. Наташи не было, она должна была прийти попозже. Пришла, часов девять, позвала меня в ту же столовую, когда там уже ни кого не было. «На вот это тебе! С днём рождения!» и протянула маленький тортик. Я ей: «Спасибо Наташа! Дай я тебя в щёчку поцелую!» Я обнял её, едва касаясь кончиками пальцев, и очень аккуратно, как будь-то в первый раз, прислонился губами к её щеке. Она стояла неподвижно, опустив руки. Наверно прощальный поцелуй.  Мы пошли работать. Наташа дорабатывала последнюю неделю, со следующей, должна была уйти в отпуск, выбила себе положенные две недели, чтобы ухаживать за матерью, которой должны были сделать операцию.

Матросов в эти дни не работал, но каждый день приезжал во время обеда, поболтаться по коридорам, крутился возле Наташи,  и они   оба поглядывали в мою сторону. В этот день они перестали скрывать свои отношения от меня. Возможно, это было ими сделано мне на показ, или им обоим было просто наплевать, что я подумаю. В конце обеда, я один сидел в столовой. Можно понять моё состояние, ни кого не хотел видеть. Они пришли вместе, заглянули в помещение, увидели меня, не стали заходить, прикрыли дверь с той стороны. И почти  прямо у этой двери начали общаться, долго общались, минут десять или пятнадцать. Не слышно и не  понятно было,  о чем говорили. Но есть такие стандартные фразы, которые можно понять, даже если они прозвучали глухо. «Ну всё пока, я побежал, до вечера» — сказал он. Я это слышал, они ушли. Вот и рухнула моя  последняя надежда. Слухи себя подтвердили, они не просто общаются, они уже встречаются, и  я для неё теперь никто. У неё ко мне ни осталось ни капли чувств.  На эмоциях я схватил кружку, подаренную ей, быстрым шагом вышел на улицу, почти рядом с выходом в нескольких метрах стоял контейнер для мусора, я подошёл к нему и с размаху  ударил кружкой о его край. Она разлетелась на мелкие осколки, порезав мне  руку, рана была не большая, но кровь текла какое-то время. Хорошо, пусть это будет кровь моего очищения от этих ненужных чувств, думал я. На следующий день, я за Наташей не заехал утром, хотя до этого времени всё ещё  заезжал.  Она пришла на работу и была очень взволнована, я понял почему, она волнуется. Она переживала, как теперь я ей буду налаживать станки.  Внимательно и осторожно поглядывала на меня издалека, пытаясь заглянуть прямо в глаза. Потом подошла ко мне «Дима надо поправить» «Сейчас подойду» — ответил я.  Не стал на ней отыгрываться, мне это не свойственно, я также подходил и как и прежде налаживал станки.  Она поняла, что с наладкой у неё всё будет хорошо. И оставшиеся  два дня была очень  весёлой, порхала как бабочка, общалась и шутила со всеми, но только не со мной.

В понедельник Наташа уже не вышла, это была вторая смена. Отработав два часа, я остановился пообщаться  с одним своим товарищем, наладчиком. Молодой, но умный парень, мы с ним часто секретничаем. Отношения как у женщин, лучшая подружка, он часто делился со мной своими секретами, и я от него скрывал мало. Разговаривали обо всём, и моей несчастной любви тоже. Я шутил про Наташу, говорил, может у неё в детстве какая-то психологическая травма была. Он мне в ответ: «Дима, вот вечно ты всех оправдываешь. Пойми, она просто блядь. Ты ещё легко отделался, а если бы у вас ребёнок появился, платил бы алименты, и она бы ещё научила его ненавидеть тебя. Тебя Бог отвёл, а матросик опять вляпался». Посмеялись. «Ну я не унываю» говорю  ему «Спортом начал заниматься, после операции на грыже, конечно, тяжело начинать, но результаты есть, руки качаю. Спортом мне надо заниматься, кругом враги» Мы  опять смеялись.

Потом я пошёл к своим станкам, и буквально сделав двадцать метров, поскользнулся и упал. Сильно ударился коленом. Моя гонка и бег в несколько лет, за первое место, закончились. Работать не смог, хотел ехать домой, думал, отлежусь. Мне  одна женщина говорит, ты давай не дури, а езжай в приёмный покой. Кое-как добрался до больницы, сделали рентген, расколол коленную чашечку. Сейчас, когда я пишу эти строки прошло двадцать дней после операции,  улучшения есть, но мизерные.  Нога не гнётся и болит.

Кроме того, что Наташа  сейчас уже вышла из отпуска на работу, я больше ни  чего о ней  не знаю. Её телефон я занёс в чёрный список. Вынужденная мера, не хочу дёргаться на каждый писк телефона. Но она не позвонит, я в этом уверен. И она не будет отслеживать меня в Одноклассниках, следить, кто у меня добавился в друзья. Я для неё больше не существую, в её памяти все чувства и эмоции касающиеся меня просто стёрты. Если мою любовь можно сравнить с двумя цветками, посаженными в один горшок, где со временем, их корни переплетаются в один  клубок, и разрыв такого клубка очень болезнен, для растении. То любовь Наташи можно сравнить с бутылкой вина, она выпила содержимое и ей пустая тара не нужна. Сейчас она пьёт новый напиток, палёный коньяк. О вкусах не спорят, возможно, он ей и понравится. Не знаю, насколько долго она его будет тянуть. Я знаю лишь одно, Матросов не особо расстроится при расставании, он не умеет любить, он лишь умеет иметь.

Я не писатель. И этот мой рассказ лишь грубая  попытка передать всю гамму чувств, которые я испытал.  Не возможно всё описать, из того что было. Как можно, например, вспомнить, и подробно записать на бумагу, хотя бы один вечер, каждое слово, когда оба щебетали без умолку. Любовь  порой плетёт такие узоры из чувств  и эмоций, что люди для них ещё не придумали слов. Многие события и разговоры остались мною, просто не упомянуты в этом моём повествовании. Взять, к примеру, одно из них, как мы с Наташей искали святой источник, родник. Она когда то была на нём, её туда возили, и предложила мне съездить, но где он, она не помнила, помнила лишь направление, всё та же дорога на Ярославль. Мы несколько вечеров искали, говорила, что не далеко от города. Сворачивали в каждую свёртку и каждую деревню, спрашивали у местных жителей, но ни кто ни чего не знал. В конце концов, всё-таки, нашли, почти в сорока километрах от города. Часовенка, родник, и подобная часовенке купель, с ледяной и кристально чистой водой. Люди постирались, сделали с душой. Мы несколько раз ездили туда,  в пластмассовые  бутыли набирали воду из родника, по очереди забирались в ледяную воду купели.  Это жизнь, я это буду помнить всегда.

Я сейчас думаю, вот взять последние прожитые мной три года, три сезона лета. Три года назад, летом я построил гараж, хороший, основательный, на две машины, два года назад я начал строить второй этаж дома, сделал карказ, возвёл крышу, обшил, утеплил. На следующее лето отделал изнутри, купил мебель. Я помню сколько, стоил куб деревянного бруса год назад, и два года назад. Но если меня спросят. А над чем ты смеялся два года назад? Чему ты радовался, и от чего грустил? Когда ты плакал и почему? Я на это не отвечу ни чего, я ничего не помню, потому, что ни чего не было. Не было самой жизни.

А несколько месяцев взаимной любви, настоящей жизни,  может это подарок Бога? Вот он не может подарить автомобиль,  или сбросить с неба пачку денег, да  и не считает, что мне это надо. Но он может свести двух людей. Ведь это же ни как не наказание. Та боль в душе от расставания, от куда она берёт свои корни не из моего ли эго, не от моих ли мещанских собственнических настроений?  Мне больно потому, что меня бросили, потому, что любимая женщина предпочла другого мужчину. И теперь ласкает его своими нежными руками. Но это ведь не мои руки они, ни когда не принадлежали мне. И вообще могло бы ни чего не быть, была бы просто фрезеровщицей и сразу начала бы  отношение с Мотросовым, а не со мной.

Любовь роковой женщины  это горнило, печь,  Она зарождает страстную любовь в душе мужчины , зарождает своей любовью и своим вниманием, полной своей отдачей. Потом, когда в мужчине любовь достигает своего апогея, своей  высшей точки,  резко опускает в холодную воду  полного безразличия  и пренебрежения. Из самого любимого человека, без которого она не могла жить и минуты, мужчина в один миг превращается в назойливый раздражитель. Но тот очищающий огонь выжигает только пороки. И если человек порочен, он не может оторваться,  он удерживается пороком, мыслью, что женщина его вещь. Он хочет лишь повторения получения удовольствия только для себя. И его душевная рана  на самом деле сквозящая червоточина порока. Она не даёт душе наполнится энергией. Поэтому такие люди опускаются, теряют волю, и не редко заканчивают жизнь самоубийством.  Пример всё тот же работник Горгаза – газовщик, он превратился в жалкую скотину, вечно пьющую и ноющую, о своей не разделённой любви.  А если же  человек чист душой и любит по настоящему, он примет любой исход отношений. Может не сразу, но он сможет отпустить любовь, и освободить  место  в душе для новой любви с новым человеком, наполнив свою душу энергией. Теперь этот мужчина будет любить ещё сильней, он будет ценить верность партнёрши и будет всеми силами пытаться сохранить  в ней эти чувства своим вниманием и лаской.

Надеюсь, что я смогу отпустить свою любовь. У меня есть все предпосылки к этому. Я совершенно  свободен от иллюзий, я знаю что произошло, и я знаю, что роковая женщина не влюбляется дважды. Я не испытываю злобы к Наташе,  и совсем не надеюсь, что наши отношения могут восстановиться, теперь они мне тоже не нужны, я отпустил её.  У меня пока ещё сохранилось к ней нежное чувство, но я снял с себя бремя опеки за неё, и если пару месяцев назад, я был готов отдать всё, и жить одной судьбой. То теперь этого чувства нет. Это уже не моя женщина и не моя судьба. Когда я писал этот рассказ, я вспомнил всё, с самой первой минуты. Я каждую написанную сточку полил слезами. Но сегодня мне легче, и пускай это не постоянное, а пока лишь приходящее чувство, я надеюсь на скорое своё  полное исцеление. И молю сегодня Бога, чтобы он мне послал новую взаимную любовь. Во время молитвы я не называю имён, я не говорю, какую я хочу женщину. Я говорю лишь – Господи дай мне взаимную любовь!

В первой части этого моего рассказа, я обещал вам дать своё определение. Что такое роковая женщина? Может это будет звучать не скромно, но я считаю себя человеком, имеющим аналитический ум. Любое явление мне надо разложит по полочкам. Свою концепцию роковой женщины, я вывел ещё до встречи с Наташей. И в этой концепции я  не признаю устоявшегося определения, что роковая женщина это обязательно коварная соблазнительница. Может быть Галя и обладала какой-то долей коварства. Но какое коварство было изначально у Наташи? Она по-настоящему влюбилась  в меня и по-настоящему думала, что мы будем жить с ней вместе. Не было ни какого коварства, она  всю себя отдавала без оглядки. Но что-то в один миг переключилось в её голове. Как щелчок тумблера, вот так горела и любила, щелк – не горит и не любит. Мы думаем, что человек это некий венец творения безмерно сложный и не постижимый, но мы во многом похожи с другими более простыми организмами созданными природой на Земле. Возьмём, к примеру, дерево, возьмём семечко от яблони. В этом маленьком семечке заложена программа превращения его в дерево. В семечке заложено всё,  как будет расти, и формироваться дерево, начиная с двух листиков до огромной кроны.

Так вот у человека тоже есть свои программы. Особенно это видно по маленьким девочкам, играя в куклы, они проецируют себя во взрослую жизнь. В них заложена программа их будущей жизни, встречу со своим мужчиной, создание с ним семьи, рождение детей и последующее рождение внуков. У роковой женщины это программа оборвана. Она начинает отношения, влюбляется и влюбляет в себя, но она дальше не может двигаться, это конец программ. «GAME OVER» И программа не просто заканчивается, программа требует нового  перезапуска, при этом  стирая прежнюю запись. Этим и определяется поведение роковой женщины.  Вечно охотящаяся хищница, она этим живёт, она этим дышит. Она сама не знает о себе. Она верит, что ей  просто не повезло, встретила не того человека, и что в другой раз повезёт.  Но опять же, отличительной особенностью, роковой женщины,  является наличие тех любящих мужчин, которые, даже оторвавшись, не перестают её любить, или вовсе не могут оторваться. Сейчас сколько их у Наташи? Она мне рассказывала о своём муже. Они недолго были в отношениях, она говорила, что в расставании виноват он. И в тоже время рассказывала, что по его признанию, живя уже с другой женщиной, он до сих пор любит  её. Так вот и посчитаем: первый муж, второй страдалец газовщик, третий я. Матросова пока считать не будем.  Так что я не случайно назвал вторую часть своего рассказа – Всеми любимая Наташа.  Она просто вращается на карусели любви, а на её плече сидит купидон.

В  природе нет ни чего лишнего, и эта женщина умышленно создана Богом именно такой. Её цель зарождать в мужчине любовь. Любовь это ведомая сила человечества. По-моему Эйнштейн  говорил, не дословно, а по смыслу, что самой побуждающей силой, рождающей желание достичь больших высот, в мужчине зарождает женщина. Но наверно только та, коротая способна влюбить в себя мужчину. Не все женщины могут похвастаться такой способностью? Именно влюбить, а не захотеть её!

Если человек не будет заниматься физическим трудом, то его мышцы станут слабыми и дряблыми. Если человек не напрягает свой мозг, пытаясь постичь что-то новое, он глупеет. А если человек живёт без любви, атрофируется его душа. Как много людей с пустыми мелкими душами, ни когда не испытывавшими любви. Они ищут себе партнеров, которые ещё больше бы раздули их эго, при этом тщательно вымеряя, сколько дали им и сколько дали они,  боясь дать больше. В нашем бренном мире, по-настоящему ценно лишь то, что мы можем взять с собой  в тот высший мир. Это наши знания, наш жизненный опыт и  нашу любовь. Любовь к родителям, к бабушкам и дедушкам, к своим братьям и сёстра, к своим детям,  ко всем кого можно любить и, конечно же, к своим любимым. Любовь это пропуск в Рай! Не бойтесь любить, и не бойтесь сделать первый шаг, отдавая вы, не проиграете, всё будет возвращено сторицей.

Извините за моё нравоучение. Это всё, что я хотел сказать и рассказать. Короткий эпизод жизни одного человека. Желаю вам здоровья, счастья, ну и конечно же взаимной любви!